Люстрации в странах Восточной Европы
Модели Чехословакии, Венгрии и Польши задают пример люстрационных практик и зачастую перенимаются другими посткоммунистическими странами, конечно, с учетом их региональной повестки. Масштаб люстрации сильно зависит от нескольких факторов — формата перехода к демократическому режиму, восприятия коммунистического прошлого политиками и обществом и преемственностью элит. Другой важный момент — сохранность архивов спецслужб: так, в странах Балтии большая часть архивов КГБ вывозится в Москву.
В Болгарии люстрация понимается как публичное разоблачение бывших информаторов спецслужб и удар по их репутации, который не влечет за собой никаких правовых последствий. Принятый в 1992 году закон не требовал от люстрируемых оставлять посты на государственной службе и имел косвенное значение разве что для депутатов парламента и членов правительства — информация о сотрудничестве с политической полицией обычно использовалась оппонентами по политической борьбе.
Люстрационные положения проникали в отдельные законопроекты: например, депутаты предлагали запретить членам бывшей коммунистической партии в течение 15 лет после падения режима занимать управляющие посты в банках — но такие запреты один за другим признавались Конституционным судом недействительными. За исключением действующего закона о СМИ, который запрещает бывшим сотрудникам спецслужб и их информаторам занимать любые посты в Национальном совете по делам СМИ и государственных теле- и радиокомпаниях.
В 2005 году парламент внес поправки в закон о люстрации и сделал прежде закрытые архивы доступными для специально созданной комиссии исследователей, задача которых — выявить агентов спецслужб среди известных политиков прошлого и настоящего. Результаты работы комиссии историков доступны онлайн.
В Румынии попытки провести эффективную люстрацию в госсекторе неоднократно и с треском проваливаются: в стране формально принимаются люстрационные законы, которые впоследствии признаются неконституционными — так было, в частности, с законом о судьях и прокурорах. С другой стороны, румынский закон о доступе к архивам спецслужб, дающий каждому гражданину право направить запрос о факте сотрудничества действующих политиков и сотрудников СМИ со спецслужбами, считается одним из самых эффективных в Восточной Европе.
Люстрационные законы стран Балтии заслуживают отдельного внимания
В Эстонии, Латвии и, в особенности, Литве в конце 1990‐х и начале 2000‐х парламенты активно принимают подчас спорные законы, связанные с правовой проработкой прошлого. Во многом следуя чешской модели, парламенты Литвы и Латвии пытаются распространить круг лиц, подлежащих люстрации, на все руководящие должности в государственном и частном секторе, а также ограничить бывших агентов и информантов спецслужб в избирательных правах. Впрочем, подобные меры довольно быстро признаются неконституционными и противоречащими Европейской конвенции о правах человека. Со временем вопрос люстраций перестает играть важную роль в перенявшей польскую модель Эстонии. В Латвии и Литве же споры о необходимости более жесткого законодательства и новые расследования в отношении высокопоставленных политиков продолжаются по сей день.
Люстрационные действия в Польше
Переход от коммунизма к парламентской демократии происходит в Польше по итогам так называемого «Круглого стола» — переговоров о будущем страны между профсоюзным движением и членами политбюро в первой половине 1989 года, которые приводят к началу конституционных преобразований. В следующем году Коммунистическая партия Польши объявляет о самороспуске, а по итогам выборов первым президентом демократической Польши становится председатель профсоюза «Солидарность» Лех Валенса.
Такой мирный процесс передачи власти, казалось бы, должен был определить и характер правовой проработки прошлого — однако именно в Польше вопросы реституции, компенсаций жертвам режима, запрета коммунистической символики и, безусловно, люстрации сразу же становятся инструментом политической борьбы. Каждая смена правительства с новой силой возобновляет дискуссии о персональной ответственности за преступления коммунизма.
При этом в правовой системе Польши до сих пор отсутствует закон, который бы формально объявлял проект коммунистического общества закрытым и налагал бы на государство обязательства о каких бы то ни было компенсациях жертвам режима. Только в 1998 году Сенат своим указом объявил незаконными и утратившими юридическую силу отдельные правовые нормы, вступившие в силу с 1944 по 1989 год и по большей части касавшиеся прав и свобод граждан.
Люстрационная декларация в Польше
В отличие от Чехословакии и Венгрии, Служба безопасности МВД — польская политическая спецслужба во времена коммунизма — имела гораздо больше влияния и, пожалуй, в большей степени напоминала КГБ методами своей работы и развитым репрессивным аппаратом. Разрешения на заграничные поездки, карьерный рост, доступ к высшему образованию и другим привилегиям — все эти вопросы решались в Службе безопасности, которая к 1970‐м годам создала широкую сеть информантов, инфильтрированных во все слои общества. Сложившаяся в итоге репутация могущественной спецслужбы со множеством агентов привела к тому, что люстрационное законодательство в Польше оказалось одним из самых запутанных и политизированных в Восточной Европе.
Уже в 1992 году польский Сейм — нижняя палата парламента — обязал министра внутренних дел предоставить ему архивную информацию о государственных служащих (на уровне правительств регионов), сенаторах и депутатах Сейма, а также судьях, прокурорах и адвокатах, которые с 1945 по 1990 год были информаторами Службы безопасности или в любом другом виде сотрудничали со спецслужбами.
В итоге был опубликован так называемый «список Мацеревича», названный по имени занимавшего тогда пост главы МВД Антония Мацеревича, спровоцировавший политический кризис и отставку правительства: согласно архивным данным, многие известные политики из «Солидарности» вплоть до падения режима сотрудничали со Службой безопасности. Спорность списка заключалась в том, что он представлял собой лишь перечень имен без конкретных деталей, рассказывающих о форме и длительности сотрудничества. Вскоре Конституционный суд объявил список антиконституционным и запретил принимать любые постановления на его основе.
Пришедшее к власти в Польше правительство Союза демократических левых сил, во многом состоявшее из бывших коммунистов, последовательно уклоняется от принятия люстрационных законов. Только в 1997 году депутатам удается провести первый такой закон через парламент — он обязал подписывать люстрационную декларацию тех, кто занимает определенные выборные и назначаемые должности.
Кто подпадал под действие
Круг подлежащих люстрации был немного шире, чем, например, в Чехословакии или Венгрии: так, он включал в себя не только профессорский состав университетов, но и всю администрацию высших учебных учреждений и всех надзорных инстанций, связанных с образованием. И не только главных редакторов государственных СМИ, но и членов советов директоров, руководители отделов и руководство региональных точек теле- и радиовещания.
Как работал этот закон
В люстрационной декларации было необходимо указать все факты и характер сотрудничества со Службой безопасности и еще десятком учреждений, которые так или иначе участвовали в преследованиях поляков во времена коммунизма. Положительная декларация сама по себе не вела ни к каким правовым последствиям — только к публикации данных в правительственной газете. Закон предусматривал санкции только в случае утаивания сотрудничества с политической полицией — пойманные на этом теряли право занимать любую должность в госсекторе в течение десяти следующих лет.
Польша создает специальный люстрационный суд в Варшаве и должность уполномоченного общественного интереса (он же люстрационный прокурор). Последний должен представлять на закрытых процессах гражданское общество и при малейших сомнениях в достоверности информации проводить независимое расследование — уполномоченному был предоставлен неограниченный допуск во все архивы госбезопасности. Решение люстрационного суда можно было оспорить во второй инстанции.
Сколько человек прошли через люстрацию
К 1999 году через процедуру люстрации в Польше прошли около 23 000 человек, по разным оценкам, около 2% всех деклараций были положительными — хотя точная статистика так и не была опубликована.
Люстрация в Польше сегодня
Предусмотренный законом о люстрации 1997 года механизм был основан на прочном политическом компромиссе между представителями новой и старой элиты. Тем не менее люстрация довольно быстро оказывается в центре скандалов — так, в 2004 году журналист Бранислав Вильштейн получил доступ в прежде закрытые архивы спецслужб, которые передаются в специально учрежденный Институт национальной памяти. Нарушив все возможные правила пользования архивом, он опубликовал список из почти 163 000 человек, которые якобы сотрудничали со Службой безопасности, среди которых — известные политики, ученые, интеллектуалы и публичные люди.
Для создания своего списка Вильштейн обратился к не самым надежным источникам — он включил в него не только подтвержденных информантов госбезопасности, но и тех, кого сотрудники исторической комиссии по ряду признаков отнесли к числу людей, которые, возможно, могли сотрудничать со спецслужбами.
Но очередной политический скандал было уже не остановить — в 2005 году требование более жесткого преследования сотрудничавших с госбезопасностью становится ведущей темой предвыборной кампании консервативной партии «Право и Справедливость» братьев Качиньских, которой удается добиться большинства голосов.
Уже в следующем году новая власть ужесточает люстрационное законодательство. Если по прежнему закону подозреваемые в сотрудничестве с органами госбезопасности могли рассчитывать на оправдательное решение при условии, что между 1945 и 1989 годом существовал какой‐либо закон, обязывающий их контактировать со Службой безопасности, то теперь это положение было отменено.
Более того, «Право и Справедливость» вступает в открытый конфликт с Конституционным судом, требуя распространить действие закона на главных редакторов и журналистов каждого польского медиа, весь научный персонал в университетах, директоров частных школ, налоговых аудиторов, судебных приставов и тренеров в профессиональном спорте. Несмотря на громкие обвинения в предательстве национальных интересов, суд признает эти положения противоречащими принципам правового государства.
И все же Конституционный суд признал законным положение, которое обязывает всех пройти люстрацию по второму разу. Теперь полномочия переходят прокурорам Института национальной памяти, которые обязаны проверять на достоверность все без исключения люстрационные декларации. Польский закон о люстрации от 2006 года до сих пор действует — однако Институт национальной памяти не публикует статистику, ссылаясь на защиту персональных данных.